Председатель Синодального отдела религиозного образования и катехизации митрополит Ростовский и Новочеркасский Меркурий рассказал о ходе реализации решений Архиерейского Собора Русской Православной Церкви, прошедшего 2-5 февраля 2013 года.
— Владыка, Архиерейский Собор 2013 года принял много документов, решений, положений, дал новый Устав, определил позицию Церкви по многим вопросам современной жизни. Можно сказать, он был поистине эпохальным событием. Как, на Ваш взгляд, влияет регулярность таких Архиерейских Cоборов на жизнь Церкви в целом и на то, что происходит в епархиях, в частности?
— Архиерейские Cоборы — это осмысление на самом высоком церковном уровне некоторых этапов развития и деятельности Церкви. Это попытка сформулировать и актуализировать те задачи, которые перед Церковью ставит мир. Потому что, по заповеди апостола, Церковь должна отвечать на вызовы этого мира (1 Пет. 3:15). И Cоборы — это реальный путь к тому, чтобы ответы на эти вызовы не остались просто красивыми словами на бумаге, а вошли в жизнь Церкви, в жизнь общества.
— Скажите, а откуда берётся содержание вопросов, которые собор рассматривает?
— Конечно, тематика соборных документов не берётся «из воздуха». Соборным решениям предшествует период осмысления того, что происходит с миром, с человеком, с Церковью. Поэтому Собор и принимает достаточно много очень серьёзных документов. Очень много вопросов касалось внутрицерковной деятельности. Это и Устав Церкви, т.е. вопрос внутреннего церковного управления, и положение об избрании Святейшего Патриарха, о созыве Поместного Собора. Много решений было принято с учетом появления новых епархий, прав викариев, церковных общин и т.д. Но кроме сугубо внутрицерковных тем, были также приняты документы и по актуальным проблемам современной жизни. Например, позиция Русской Православной Церкви по проблемам экологии.
— А почему Церковь интересует эта тема?
— Да потому что экология внешняя очень близка к экологии духа, и наоборот, конечно. И Церковь пытается объединить эти проблемы, потому что невозможно отделять заботу об окружающей среде, заниматься спасением и благоустройством того мира, который вокруг нас, — и не заниматься внутренним миром. Давайте не будем ходить далеко, и возьмём, например, всем знакомую ситуацию: разве не очевидна взаимосвязь между тем, что у человека происходит в голове, что у него в сердце, — и тем мусором, который он выбрасывает из окна собственного автомобиля или оставляет за собой в лесу? И документ, который проявляет внимание к среде окружающей, безусловно, как-то говорит и об экологии духа. Это тоже очень важно.
— Но кроме экологических проблем, был затронут ещё один вопрос, весьма актуальный сегодня среди некоторых групп верующих. Это вопрос о развитии технологий, которые способны контролировать и учитывать персональные данные…
— Да, это важный вопрос, к которому часто подходили, и который, честно скажу, даже боялись трогать, потому что он связан с некоторыми апокалипсическими представлениями как весьма авторитетных деятелей и богословов, так и частных лиц. И поскольку вокруг темы апокалипсиса, как это, наверное, было во все времена, витало много предрассудков и страхов, этот вопрос должен был пройти осмысление Соборным разумом Церкви. С одной стороны, Церковь выразила свою озабоченность развитием технологий тотального контроля. С другой стороны, была выражена чёткая взвешенная церковная позиция — без всякого «кликушества». Были предложены конкретные пути, по которым человек может, не нарушая своих внутренних религиозных убеждений, взаимодействовать с окружающим миром.
Ну и конечно, Собор призвал государственную власть обратить внимание на эту озабоченность. Но самое главное, была дана богословская оценка всего происходящего, основанная на Священном Писании, святоотеческом предании и традиции Церкви, что очень важно. Также из числа актуальных современных вопросов, Архиерейский Собор рассмотрел проблемы семейного права и ювенальной юстиции.
— Владыка, означенные темы весьма широкие. Неужели эти вопросы входят в круг интересов Церкви?
— Церковь призвана заниматься всеми вопросами! Потому что Церковь — это люди. И всё, чем живёт современный человек, все вызовы, с которыми он сталкивается, — всё это входит в орбиту пастырской заботы и интересов Церкви. Что волнует человека, то волнуют и Церковь. Но ведь есть вопросы, которые волнуют большое количество членов Церкви, волнуют пастырей, монашествующих, архиереев… В таком случае, конечно же, полнота высшей церковной власти должна на основании Евангелия и традиции святых отцов дать духовный ответ и разъяснения по всем подобным темам.
— Владыка, Вы являетесь Председателем Синодального отдела религиозного образования и катехизации — одного из ключевых направлений в деятельности современной Церкви. Как Вы можете определить роль Собора на примере работы Отдела?
— Немало вопросов, которые рассматривал Собор, и соответствующих поручений Святейшего Патриарха касались, непосредственно, и религиозного образования. И я, как Председатель Отдела могу сказать, что Отдел не просто работал — он «пахал» над созданием базисных документов, которые могли бы удовлетворять постановлениям Собора. Это касается и подготовки приходских специалистов по четырём основным направлениям (катехизация, миссия, молодёжное и социальное служение), и создания проекта важного документа — образовательной концепции Русской Православной Церкви.
— А в чём важность этого документа?
— В том, что мы должны систематизировать всю нашу образовательную деятельность: посмотреть, что было, что мы имеем сейчас и в каком направлении нам нужно двигаться в будущем. Надо сказать, что по-настоящему образованным человека делает гармоничное сочетание светского образования и образования религиозного. Это взгляд Церкви на то, как должна формироваться образованная личность. В этой же связи нас волнуют вопросы и воскресных школ. Практически в течение столетия их существование было под запретом, а сегодня встают вопросы написания учебно-методических комплектов, пособий, учебников; формирования образовательных программ; участия в различных церковно-государственных проектах. Ничего этого ранее не было. Ведь Собор ответил на вопрос, который давно назрел: что будет дальше в религиозном образовании; вообще, что такое образование; какого человека можно назвать образованным; как подойти к решению формирования образованности личности; как сделать так, чтобы светское образование не противоречило религиозному; как религиозное образование может дополнить светское; какие необходимы методы? И Собор решил, что нужно обсуждать эти вопросы в различных комиссиях, привлекать светских специалистов, консультантов. Всё это тщательно прорабатывалось и находило отражение в составленных документах Собора. Некоторые из этих документов, надеемся, будут представлены на Президиуме Межсоборного присутствия. А далее, если они найдут поддержку Присутствия, они могут быть представлены и на ближайшем Архиерейском Соборе.
— То есть, вопросы к Архиерейскому Собору диктует сама жизнь и формируются они межсоборным органом?
— Ну конечно. Межсоборное присутствие — это работа всей Церкви в какой-то конкретной проблематике: Комиссии Межсоборного присутствия были сформированы и утверждены Святейшим Патриархом. Поэтому говорить, что архиереи сидят и что-то придумывают, нельзя, поскольку они обсуждают то, что Церковью подготовлено. Это уникальный механизм. Об этом говорил и Святейший Патриарх Кирилл: такого механизма работы нет ни в одной Поместной Церкви. И от Собора до Собора — период не такой уж и большой (нынешний Собор был в 2013 году, следующий будет в 2015 году) — проводится огромная работа и подготовка. Всё это важнейший базис, без которого невозможно двигаться в будущее. И спектр тем весьма широкий. То, что я Вам рассказал, касается только религиозного образования, но ведь Собором рассматриваются вопросы и социального служения, и миссии Церкви в современном мире, и взаимодействия с обществом, с миром культуры и т.д… Поэтому межсоборный период — это период адекватного и деятельного ответа на то, что Собор осмыслил и что предстоит всему церковному сообществу воплотить.
— Говоря о следующем Архиерейском Соборе… Какие вопросы из церковной жизни, по Вашему мнению, следовало бы обсудить на Освященном соборе 2015 года?
— Я думаю, что основной и самый важный вопрос — необходимость проведения диагностики. Нужно посмотреть, что у нас сделано и насколько то, что уже теоретически осмыслено, реализуется в конкретной жизни. Вот что очень важно. Мы создаём епархии, а какова же результативность общецерковного ответа? В чём результативность создания этих епархий: в увеличении количества храмов, в активизации работы духовенства, в близости епископа к своей пастве и т.д.?.. Это должно найти отражение в конкретных статистических данных. Мы должны посмотреть, как это работает. Вот мы создаем документы — о воскресных школах, о православных гимназиях, — пишем церковные образовательные стандарты для средних и высших учебных заведений. Мы должны посмотреть, как это воплощается в жизни. И если что-то работает хорошо, нам нужно принять это как эталон для дальнейшей работы и продолжать развивать это направление. А если что-то не работает, то нужно откорректировать это, внести какие-то конкретные поправки. Это касается всего спектра работ. И Церковь, безусловно, должна высказать свои суждения, которые особенно волнуют её, — по духовно-нравственным вопросам. Особенно это касается семьи, брака и проч.
— Владыка, Вы перечислили огромный спектр вопросов, которые принимались на Соборе, и говорили о воплощении этой теоретической базы в конкретной жизни Церкви. А скажите, на Вашей практике какая часть из постановлений Архиерейского Собора 2013 года всё-таки оказалась наиболее сложной для воплощения в конкретной епархиальной ситуации?
— Я думаю, что все вопросы, поставленные Собором, принятые постановления, определения соборные, резолюции Святейшего Патриарха, принятые по итогам определений Собора, — все сложны в исполнении. Потому что это, по большому счёту, новаторство. Мы не отрабатываем старое, мы создаём всё новое. И это полностью соответствует евангельской природе Церкви и Делу Божию в мире сем: «Се творю все новое», — говорит Христос (Откр. 21:5). И Церковь должна творчески осмыслить это откровение Бога о Себе и о мире. И значительная часть епископата, духовенства и мирян, конечно, не всегда понимает и не всегда готова к тому, чтобы адекватно ответить на вопросы современной жизни. И планка этой деятельности установлена очень высоко. И совсем не значит, что её нужно снижать. Нужно до неё дотягиваться, до неё подниматься. Потому что все решения были приняты на Соборе в соответствии с реалиями сегодняшнего дня. Ведь здесь вопрос стоит не только, например, в образовательном цензе или в финансовых возможностях тех или иных приходов. Здесь вопрос внутренний: хочу ли я ответить на это так, как думает Церковь, как призывает епископат, или я выберу для себя то, что поспокойнее?.. Вот этот «духовный» изоляционизм не правилен, он не должен быть свойственен Церкви. Член Церкви не может себя изолировать от того, что в ней происходит. Прежде всего, это духовное осмысление тех вопросов, которые обсуждал Собор. Но эти же вопросы должны осмыслить для себя и миряне, и духовенство. Поэтому состояние некой «духовной лени», позиция «духовной успокоенности» — это путь в никуда, это неправильный путь. Потому что и вопросы образования, и миссии, и внутренней жизни Церкви, и экологии, и электронных средств, и социальные вопросы — касаются абсолютно всех! Рано или поздно этот вопрос станет перед конкретным человеком. Поэтому необходимо осмысление этих вопросов, необходимо быть готовыми дать на них ответы. А через духовенство, через епископат этими вопросами должны быть озабочены и миряне, место которых в Церкви весьма велико.
Беседовал: Игорь Петровский
