Круглый стол по вопросам введения в сахалинских школах предмета «Основы религиозных культур и светской этики» (ОРКСЭ) состоялся в редакции газеты «ЮС сегодня».
Его участниками стали:
— иерей Максим ЛОБАНОВСКИЙ, руководитель отдела социального служения Южно-Сахалинской и Курильской епархии;
— Людмила МЕОС – кандидат педагогических наук, доцент, преподаватель ЮСПК СахГУ, член Ассоциации православных учителей Сахалинской области;
— Ирина СКОРОБАЧ – кандидат педагогических наук, зав. кафедрой гуманитарного образования ИРОСО;
— Анна ДЕЛОВА, руководитель отдела религиозного образования и катехизации Южно-Сахалинской и Курильской епархии, председатель Ассоциации православных учителей Сахалинской области.
Беседовала Юлия Вятржик
Дети ожесточаются, становятся способными на убийство, гибнут, дезориентированные в мире перевернутых ценностей. Взрослые на глазах у детей живут максимально цинично, говоря одно, делая другое, а думая третье. Может быть, дети, которые будут ходить на уроки ОРКСЭ, вырастут другими?
— Не секрет, что первыми о возрождении духовно-нравственного воспитания в общеобразовательной школе заговорили представители Русской Православной Церкви. И именно этот факт стал причиной активного противостояния введению предмета «Основы религиозных культур и светской этики», причем часть протестующих заявляют, что это – фактически уроки «Закона Божьего». В чем, на ваш взгляд, причина этой парадоксальной ситуации?
Людмила Меос: Дело в том, что неправильно подается информация о самом предмете. Он включает в себя шесть модулей, и у родителей есть возможность выбора, но в средствах массовой информации почему-то проходит только одна линия: модуль «Основы православной культуры», и вокруг этого возникает искусственно создаваемая негативная оценка. За период 90-х годов в обществе изменилось отношение к тому, что традиционно в России считалось нравственными ценностями. У нас огромное количество разводов, абортов, молодежь предпочитает гражданский, пробный брак. А это – настоящий переворот сознания, подобного в русской культуре никогда не было. Совершенно изменилось отношение к труду, к рабочему человеку, оно стало неуважительным. Размыты такие понятия, как любовь к Родине, патриотизм. Сейчас среди молодежи патриотические чувства стали возрождаться, но зачастую они выливаются в откровенную агрессию, замешанную на патриотизме! Налицо подмена нравственных ценностей.
Анна Делова: В нашем регионе очень много сект. И сектантское лобби в информационных сетях Сахалинской области весьма активно. Создается впечатление, что общество настроено антиправославно. На самом деле большинство населения нейтрально. К сожалению, православные граждане, как правило, пассивны, и в отличие от сектантов, которые активно заявляет свою позицию, молчат и в полемику предпочитают не вступать. И это большой минус православной общественности.
Ирина Скоробач: Во-первых, еще тянется за нами шлейф советского времени, когда атеистическое воспитание было на высоте. И потом, учителя не всегда правильно доносят информацию до родителей, когда рассказывают о предмете. Видимо, не так говорят. Точнее, не все говорят так, как надо. Не считают нужным даже разъяснить назначение курса. Человек любой национальности, в любом обществе формируется в условиях традиционной религии, религиозной культуры. Почему, в таком случае, нам нужно отказываться от того, что является основой культуры нашего народа? И почему представители других конфессий, являющиеся гражданами нашего государства, не должны знать его культуру? На мой взгляд, это очень важно и нужно.
Иерей Максим: В России сейчас идет реальная духовная война, и цель этой войны — уничтожить духовные ориентиры нашего народа. Поэтому в СМИ активно пропагандируют ложные ценности, такие, как себялюбие, любовь к деньгам, формируя, таким образом, общество потребления, не отягощенное четкими моральными устоями. При этом истинные духовные ценности, такие, как верность в семье, патриотизм, уважение к старшим и т.д., подвергаются бомбардировке. Кроме этого, многие педагоги формировались в советский период, и это тоже откладывает свой отпечаток: то, что неизвестно — страшит, поэтому они, не зная толком ничего о православии, начинают всех пугать этим предметом. Мне вспоминается круглый стол, который проходил в Сахалинском государственном университете пару лет тому назад. Там затрагивался вопрос об Основах Православной Культуры и один из представителей областного министерства образования яростно выступал против его введения, и одним из его аргументов звучал так: введение ОПК приведет к религиозной войне. И когда после круглого стола я попросил его привести пример религиозной войны в России, он назвал войну в Чечне. Конечно же, этот ответ демонстрирует, как минимум, невежество человека: он не знает истории России. С другой стороны, показывает и страхи подобных людей – это страх того, что все кто пройдет курс ОПК резко станут православными.
Отвечая на данный вопрос, могу сказать одно: противодействие введению в школах ОПК — тщательно спланированная кем-то работа против России. Ведь только представьте себе такую ситуацию: с завтрашнего дня люди перестают делать аборты, разводиться, пить и наркоманить. Какой мощной стала бы наша страна!!! И хотя ОПК не является по сути своей Законом Божиим, но именно этот предмет дает ребенку пищу для размышления о смысле жизни.
Информация для размышления
Причина столь очевидного родительского отторжения христианской догматики в России — в неполном информировании. Показателен опыт Ленинградской области: как только люди получили исчерпывающий справочный материал, цифры, ситуация начала меняться. Предварительный опрос родительского сообщества выявил 17% желающих, чтобы их детям преподавали основы православной культуры. Когда же началась масштабная работа с выездными лекциями, с демонстрацией учебников, то к модулю ОПК интерес проявили уже 57% процентов родителей.
— Очень многие родители, протестующие против введения ОРКСЭ, ратуют за возвращение МХК, утверждая, что это то же самое, только без религиозного оттенка.
Ирина Скоробач: Это совершенно разные предметы. Конечно, МХК предусматривает изучение художественной культуры, в том числе и религиозных произведений, но решает другие задачи. А ОРКСЭ – это уже веяние современного состояния нашего общества, когда необходимо решать вопросы духовно-нравственного воспитания. В основе любой религии лежат нравственные, общечеловеческие нормы и ценности. И если человек сам к этому придет – значит, так тому и быть. У нас недавно были курсы повышения квалификации для учителей по ОРКСЭ, и слушателей повели в кафедральный Воскресенский собор. Цель была практическая – познакомить учителей с архитектурным памятником, показать, что собой представляет православный храм. И после этой экскурсии несколько человек заявило, что хотят покреститься, причем никакого религиозного давления на них никто не оказывал. Преподаватель, который ее проводил – убежденный атеист. Но атмосфера храма как-то повлияла на людей. Если они к этому пришли осознанно и самостоятельно, разве это плохо? Это их свободный выбор, гарантированный нам конституцией. И если человек после этого станет более чутким к нашей православной культуре, будет ею интересоваться, он сможет правильно рассказать о ней ребенку.
Людмила Меос: Показателен в этом вопросе пример Татарстана. В 2010 году по указу президента там ввели в школах предмет «Основы исламской культуры». А у нас почему-то родители ратуют за то, чтобы вместо курса «Основы православной культуры» в школах велся предмет «Основы светской этики». Зная основы православной культуры, ребенок правильно будет понимать русскую литературу, искусство, особенности человеческих взаимоотношений между людьми. И еще одно замечание: в одном из традиционно русских регионов России мама-мусульманка выбрала для своего ребенка модуль «Основы православной культуры». Ее спросили, почему? Она ответила так: «Пусть ему на должном уровне расскажут о православии, а Коран мы с ним и дома изучим». Получается, приезжие нас, русских, учат настоящей толерантности.
Анна Делова: В годы советской власти Православная Церковь испытывала гонений намного больше, чем другие религии, что губительно повлияло на историческую память народа. В отличие от центральных регионов России, той же Украины, где традиции православия имели вековую историю, здесь, на окраине России, советский период «выел» все корни. Несмотря на то, что уже на протяжении 20 лет православие в Сахалинской области возрождается, население остается не то, что атеистичным, а просто безрелигиозным. Ведь и у атеизма свои ценности, убеждения, которые надо обосновывать, а у большинства противников Церкви мирвоззрение строится только на отрицании. Смысл любой религии в том, чтобы человек внутренне самосовершенствовался, а не следил за тем, какие вокруг люди плохие. У нас же преобладают наблюдатели, действующие по принципу «все плохие, а я хороший».
— Появилась информация о том, что учебные пособия курса ОРКСЭ, в том числе и по ОПК не соответствуют требованиям, предъявляемым школьному учебнику. В частности, учебник Андрея Кураева называют не образовательным, а миссионерским, рассчитанным на то, чтобы оправославить детей.
Людмила Меос: В таком случае можно сказать, что изучение «Основ исламской культуры» приведет детей в ислам, и так далее. Это субъективное мнение.
Ирина Скоробач: Я общалась по этому поводу с Андреем Кураевым. Он не претендует на то, что этот учебник будет во всех отношениях соответствовать всем требованиями, которые предъявляются к учебникам. Это пробный вариант, поскольку прецедента в создании подобного учебного пособия нет. При этом я светский учитель, а что касается Кураева, то его многие священнослужители недолюбливают за то, что он слишком светский и атеистичный. Впрочем, это даже хорошо, что по этому поводу возникают разные точки зрения. В споре рождается истина.
Иерей Максим: Представляете, вам говорят: «Сейчас мы расскажем вашему ребенку о смысле жизни, объясним ему, что в брак вступают один раз и на всю жизнь, научим его уважать старших, Родину, внушим отвращение к алкоголю и наркотикам». А вы на это отвечаете: «Да зачем, он же свободный и должен сам решать, как жить и что делать, главное, чтобы ему это нравилось!» Даже если учебник Кураева в чем-то миссионерский, что в этом плохого? Разве плохо, когда учат хорошему? Ведь если у детей не будет добрых примеров, а будут лишь отрицательные, то чего нам с вами ждать от них в будущем?
Анна Делова: Если сравнивать учебник Кураева с учебником по светской этике, подготовленном группой ученых, то учебник по ОСЭ серьезно ему проигрывает. Методически он намного более сырой, чем у Кураева. Отец Андрей не педагог, но он очень ответственно подошел к созданию учебника именно с точки зрения методики, сделав его очень удобным для педагога. Сейчас возникла другая проблема: в федеральном перечне учебников на новый учебный год для преподавания ОРКСЭ школам предлагаются учебные пособия разных авторов и издательств, не рекомендованные Межведомственным координационным советом по ОРКСЭ при Министерстве образования и науки РФ. Эти учебники не отвечают структуре и программе курса и только дезориентируют учителей. Для использования в рамках нового предмета рекомендуются только учебники издательства «Просвещение», которые прошли апробацию.
— Наверное, мы на пороге рождения новой эпохи в российской школе. Или я ошибаюсь?
Иерей Максим: Если в школе определятся с духовно-нравственными ориентирами, то, конечно же, она станет и для преподавателей, и для детей не ученьем, а мученьем. И примеров тому очень много. Знаю конкретные ситуации, когда учителя просто уже не справляются с учениками и ищут альтернативные к ним подходы. Поэтому я надеюсь, что российская школа будет наращивать усилия по подготовке достойных граждан своего Отечества, у которых будут четкие представления о духовном наследии своей Родины.
Анна Делова: Во-первых, это первый комплексный курс, который вводится в школе. И один из плюсов эксперимента – право выбора. Родители впервые задумались над тем, что изучает в школе их ребенок. В былые времена они такого участия были лишены. Думаю, этот положительный опыт будет использоваться и в других направлениях образования. И второе. Этот курс поможет детям понять, что у нас существуют разные способы видения мира. Есть буддисты, мусульмане, православные, а есть и те, кто вообще не является представителем никакой религии, и это научит детей как раз той самой толерантности, о которой мы так много сейчас говорим. Они поймут, что к другим людям нужно относиться с уважением, и это несомненный плюс.
Ирина Скоробач: Мое сознание, мой менталитет имеет корни. Это складывалось эволюционно. То есть я такой потому, что я живу в этом обществе, в этой среде, где вот такие порядки, такие нормы были выработаны. И главная задача курса – ответ на вопрос: «Кто я такой?» Дать его может изучение православной культуры, потому что это наше. Все то ценное, что есть в нашем обществе, основано именно на ней. И речь, как вы понимаете, идет вовсе не о религии. Сейчас главная задача – объединить усилия школы, семьи и общественности. И инициатива должна идти от школы. Потому что семья на современном этапе – фактически противовес всем инициативам. В том числе и положительным.
