Что делает Церковь для помощи наркоманам и как относится к предложениям президента РФ о тестировании школьников на наркотики? Как строится церковная работа по поддержке семьи и беременных? На эти и другие вопросы в интервью «Интерфакс-Религия» ответил председатель синодального Отдела по церковной благотворительности и социальному служению епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон.
Что делает Церковь для помощи наркоманам и как относится к предложениям президента РФ о тестировании школьников на наркотики? Как строится церковная работа по поддержке семьи и беременных? На эти и другие вопросы в интервью «Интерфакс-Религия» ответил председатель синодального Отдела по церковной благотворительности и социальному служению епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон.
— Владыка, начиная с 1996 года количество только официально зарегистрированных лиц, потребляющих наркотики, увеличилось в девять раз, тогда как, по данным Наркоконтроля, в России насчитывается до 5 миллионов наркозависимых. 90% наркоманов — это люди в возрасте до 35 лет. Чем, по Вашему мнению, вызвана такая ситуация?
— Мы живем в гедонистическом обществе, в стране, в которой 70 лет уничтожали веру. Большинство людей не знает сегодня, что такое духовная радость, что такое жизнь с Богом. А человек так создан, чтобы стремиться к Небесам, как машина — чтобы ездить на бензине. И если в машину залить лимонад вместо бензина, она просто сломается. А человек в таких условиях продолжает жить. Но тяжко страдает. И вот многие ищут свой путь, чтобы утолить это духовное страдание, заполнить чем-то ту пустоту в душе, которую естественно должно занимать стремление к Богу: кто-то пьет, кто-то сутками сидит в Интернете, а кто-то принимает наркотики. Это и есть духовная причина существования огромного количества наркоманов.
Конечно, бороться с наркоманией должно государство, но нужно понимать, что никакими административными мерами не остановишь разврат, наркоманию, пьянство. Люди, которые не принимают со смирением своих страданий, не понимают их смысла, все-таки найдут способ, как напиться и забыться.
Кто же может воспитать людей в понимании того, что такое страдание, почему оно попущено Богом и где человеку искать прибежище? Конечно, Церковь может тут помочь человеку. Она на то и существует уже почти две тысячи лет — чтобы спасать человеческие души.
А вот как сделать, чтобы человек сознательно начал искать у Церкви этой помощи — это можно сказать только применительно к каждому конкретному случаю страждущего, больного человека. Но главное — мы сами должны быть готовы помочь такому человеку. Не должны равнодушно проходить мимо!
— А что делает Церковь для помощи наркоманам?
— Церковь занимается их реабилитацией. В Церкви более 30 реабилитационных центров в 18 епархиях, и в течение года мы планируем открыть еще два реабилитационных центра: один — во Владимирской епархии, другой, женский центр, — в Марфо-Мариинской обители в Москве. В нашем синодальном отделе создан Координационный центр по противодействию наркомании, который организует в различных регионах выездные обучающие семинары, разрабатывает методики реабилитации.
Есть здоровые клетки в нашем больном обществе: это церковные общины, которые появились при многих храмах. Построить храм — это поставить ведро, но чтобы напиться — нужна вода. Не всем людям, пришедшим в храм, удается зачерпнуть ее. Эта живая вода — не сам храм, не позолоченные купола и не батюшка, который совершает богослужения. Это жизнь, жизнь с Богом в таинствах Церкви, к которой мы должны призывать всех!
И вот участие в жизни такой общины и есть реабилитация — возвращение человека к нормальному духовному состоянию. К жизни общины можно привлекать и наркоманов, и алкоголиков, и бездомных. Метод один — привлечь человека к участию в церковной жизни с помощью тех людей, которые составляют общину, которые познали радость быть со Христом, узнали радость жить вместе в Боге.
— Все это хорошо для тех людей, которые сами согласились на реабилитацию. А как быть с теми, кто не хочет лечиться и продолжает употреблять наркотики?
— Есть определенные методики для мотивирования этих людей, но нужно принимать и определенные принудительные меры. Многие из таких людей занимаются распространением наркотиков, привлекают к этому других людей. Конечно, нельзя наркозависимых просто изгнать из общества, как ветхозаветные правила предписывали поступать с прокаженными. О человеке нужно заботиться, нужно помогать. Но все-таки лепрозории для больных проказой создают не в центре города Москвы, этих людей отделяют от общества. А наркотики — это хуже, чем проказа. Если мы для заразных людей строим специальные инфекционные больницы, то людей, у которых повреждена душа, конечно, нужно обязательно лечить, но и нужно изолировать от общества, чтобы они не заражали этим грехом других.
— В апреле президент Дмитрий Медведев высказался за принятие федерального закона о тестировании школьников на наркотики, поручил правительству проработать вопрос о необходимости запрета свободной продажи кодеиносодержащих лекарственных препаратов, предложил подумать над включением в школьную программу специального антинаркотического курса. Как бы Вы могли прокомментировать эти инициативы?
— Тестирование школьников на наркотики — это сложный вопрос. Очевидно, необходимость в таком тестировании есть. Но мне кажется, что этот вопрос все же лучше оставить на усмотрение родителей. И прежде чем вводить такой закон, нужно ответить на вопрос: что будет дальше с тем школьником, который, как выяснится, употреблял наркотики? Эти подростки, скорее всего, не преступники, а обманутые дети, на которых наживаются настоящие преступники. И им нужна очень тщательно продуманная помощь. Пока же, в рамках существующей в России системы, есть риск того, что на основе тестирования будущее детей будет сломано.
Что касается кодеиносодержащих препаратов, то запретить их свободную продажу надо было давно. Наша страна понесла колоссальные потери от их свободной продажи: речь идет о сотнях тысяч людей, ведь реабилитировать таких людей даже сложнее, чем героиновых наркозависимых.
Что касается антинаркотического курса в школах, то я думаю, что в школах лучше заниматься воспитанием детей, нежели вводить специальный курс по наркотикам. Если мы будем специально заострять внимание на этой теме, то можем неосторожно создать только дополнительный интерес к наркотикам.
— Владыка, если у какого-то человека родственник употребляет наркотики или если сам он попал в зависимость от наркотиков, куда таким людям в первую очередь следует обратиться, если они хотят справиться с этой проблемой именно с помощью Церкви?
— Прежде всего нужно признать наличие проблемы, а затем обратиться за помощью и получить бесплатную консультацию в Координационном центре по противодействию наркомании. Записаться на консультацию можно по телефону справочной службы «Милосердие» (495) 542-00-00 .
— Позвольте коснуться еще одной, не менее актуальной, темы — абортов. В начале года патриарх Кирилл направил руководству России целый ряд конкретных предложений по снижению их числа. Как синодальный отдел реализует эти инициативы?
— Вы знаете, предложения патриарха касались не только абортов, а были посвящены в целом поддержке семьи, материнства и детства.
Что касается работы нашего Отдела, то, конечно, сделано далеко не все, что хотелось бы. Но какие-то результаты все же есть. В Москве организован центр гуманитарной помощи, куда люди могут приносить одежду, кроватки, коляски. А многодетные, малообеспеченные семьи, беременные женщины могут все это бесплатно забирать. Причем за помощью приезжают люди из разных регионов. Также нужно сказать о том, что в Москве, в Марфо-Мариинской обители открылись бесплатные курсы по подготовке к родам, материнству и организована бесплатная юридическая консультация для всех желающих, в том числе по вопросам семьи.
Сейчас, насколько я знаю, Госдума обсуждает законопроект, учитывающий предложения Святейшего патриарха. Многие из этих предложений основаны на зарубежном опыте, например, введение в практику медицинских учреждений обязательного периода ожидания перед совершением аборта — на Западе его часто называют «неделей тишины».
Удивительно, что после первого чтения этого законопроекта он был отправлен на доработку в том числе и потому, что многие депутаты не поняли смысла этой меры.
В чем же ее суть? Женщине, которая приходит сделать аборт, не надо позволять совершать этот необратимый поступок сразу, сгоряча. Пусть подпишет документ о том, что она понимает медицинские последствия этого страшного шага, и придет через несколько дней, подумав об этом немного. Зарубежный опыт показывает, что многие в этот второй раз уже не приходят…
Так что я надеюсь, что наши законодатели поддержат инициативы Церкви. Ведь наша цель — не только борьба с абортами, а прежде всего — возврат к нормальной, здоровой, полноценной семье. Именно в нездоровье семей коренятся все наши социальные проблемы. Если у нас получится сохранить семью, распадающуюся сегодня прямо на глазах, то у нас уже не будет сирот, не будет одиноких пожилых людей, бездомных, алкоголе- и наркозависимых.
Сохранение семьи — это громадная работа, и делать это нужно всем вместе, сообща: и государству, и Церкви, и всем здоровым силам общества.
— Как обстоят дела с материальной помощью беременным?
— Нашлись благотворители, благодаря которым мы организовали конкурс региональных социальных проектов общим бюджетом в 15 миллионов рублей. Задача конкурса — поддержать тех людей, которые готовы у себя в регионе помогать семье, детям, беременным женщинам, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Например, родители или муж принуждают женщину сделать аборт, а у нее самой нет средств к существованию. В таких случаях женщина, к сожалению, очень часто решает сделать аборт. Чтобы не допустить этого и оказать ей реальную, в том числе материальную, помощь, в ее регионе должен быть центр защиты материнства. Желательно, чтобы этот центр объединял сразу несколько видов помощи: приют, ясли, врачебная консультация, психологическая, юридическая, социальная помощь. У нас есть прекрасный православный центр защиты материнства в Иваново, и я бы хотел, чтобы таких центров было как можно больше прежде всего в регионах, в российской глубинке.
— Недавно Русская церковь стала проводить молебны для беременных. Насколько широкое распространение получила эта богослужебная практика? Много ли женщин посещают такие молебны?
— Служить особые молебны для беременных начали в Нижегородской епархии еще семь лет назад. И сейчас к этой деятельности уже подключились более двух десятков епархий, начались молебны и в Москве — в храме в честь новомучеников и исповедников в Строгино. Я бы хотел, чтобы такие молебны проходили и в Смоленской епархии. Думаю, именно с таких молебнов логично и правильно начинать работу в защиту материнства. После молебнов обязательно устраиваются беседы, в Нижегородской епархии организована школа для будущих мам, где обсуждаются физиологические аспекты беременности, поднимаются духовные вопросы, происходит неформальное общение со священником. В Нижнем Новгороде молебны посещают регулярно от 30 до 50 женщин. За всю историю проведения молебнов известен только один случай в Нижнем Новгороде, когда женщина впоследствии сделала аборт. Заслуживает внимания и другая инициатива Нижегородской епархии — акция «Народное признание». Ее суть в том, что на родительских форумах устраивается открытое голосование, в результате которого награждаются женские консультации и гинекологи, наиболее благожелательные к женщинам и детям.
— Церковь инициирует всероссийский фестиваль социальных технологий «За жизнь». Поделитесь, пожалуйста, подробностями этого мероприятия.
— Фестиваль «За жизнь» — это общецерковный форум по защите материнства и детства. Он соберет координаторов защиты материнства из разных епархий, представителей общественности. Для чего нужен этот форум? Прежде всего, для того, чтобы вся Церковь действовала в этом важнейшем направлении сообща, объединив усилия: поэтому знакомство, обмен опытом, методиками региональных координаторов очень важны. Плюс, конечно, хотелось бы увидеть реальные результаты от проведения фестиваля. Я имею в виду активизацию работы по созданию епархиальных центров защиты материнства, тиражирование и применение успешного опыта в регионах. Помимо Координационного центра, должны функционировать окружные центры, которые должны взаимодействовать с епархиальными центрами, и дальше — вплоть до благочиния и прихода. Только так, всем вместе, на общецерковном — и, надеюсь, на общегосударственном уровне — можно попытаться решить наши социальные проблемы.
